Последнее обновление: 1 ноября 2024 в 07:00
Подпишитесь на RSS:

Прихожанки

31 марта 2014

ПрихожанкиИерей Николай Блохин

ПРИХОЖАНКИ

 

 

Новый настоятель после литургии знакомился со своими прихожанами. В этот будний день их было только двое.

«Целых две!» — сказал про себя настоятель и улыбнулся.

— Если муж не на работе, в следующий раз и его захвати, — сказал он первой «из целых двух».

— Он умер.

— Что ж, — вздохнул настоятель, — воля Божья. Царство небесное, вечный покой… Имя как?

— Имя никак, а Царства небесного ему желать не надо, потому как не знаю, тело его в земле, или ещё дышит.

— Это как же, мать? — настоятель растерянно смотрел в каменно-неподвижные уставшие глаза прихожанки.

— Умер он для меня, умер вот здесь, в сердце. Вычеркнула, вырезала, коли дышит ещё где — зла не желаю, но и знать не хочу. Да и не узнаю, коли попадется.

—  Прям-таки и не узнаешь?

— Не узнаю. А ты разве узнаешь незнакомого человека?

— Уж прям настолько вычеркнула-вырезала?

— Вырезала глубже.

— Это как же — глубже?

— Он меня тоже не узнает. Об этом молилась. И ты мне не напоминай о нем больше.

— Думаешь, дошла молитва?

— Дошла. Моя всякая молитва доходит.

— А не круто берешь?

— Нет. Я лишнего не прошу.

— Что, пил тот, кого забыла?

— И пил, и блудил, и бил, и из дома тащил.

— Детки от него есть?

— Детки от меня, мои, двое. Мальчишки – погодки.

— А чего ж без них пришла?

— Да у них компьютерный зал по утрам: по средам и пятницам.

— Как раз, когда у нас служба. А поменять им дни нельзя?

— Нельзя, они будут против.

— Вот как! Ну, а в воскресенье приведешь?

— Если добужусь, приведу.

— А ты пинками буди. И с молитвой.

Тоскливой грустью повеяло от ее усталых глаз:

— Они не поймут.

— Не всякая, знать, молитва твоя доходит?

Стоявшая рядом вторая прихожанка печально вздохнула, перекрестилась.

— А ты не вздыхай, — обернулась к ней первая. — Не всем такие ангелочки,  как тебе достаются. Коли правда, что ты о нем тут рассказываешь, где только берутся такие? Все наши бабы тебе завидуют.

— А что, есть чему завидовать? — спросил настоятель у второй.

Та покачала головой: — Что завидуют — жаль, еще один грех на мне.

— Да ты-то причем? — удавилась первая.

— А на том, кому завидуют, тоже грех, раз не может он зависть завистника в радость обратить. Почему завидовать, а не порадоваться, что у меня лучший в мире муж?

Было в ее голосе что-то особенное, слова звучали убедительно и убежденно. Таким голосом говорит человек, обдумывающий и отцеживающий каждое свое слово.

— Удивительно и радостно слышать такое.

Та в ответ широко улыбнулась: — А мне радостно это говорить. Может, оттаешь? – обратилась она к первой. – Обратно вчеркнешь? Не такой уж он у тебя … да и узнает он…

— Я не узнаю! — последовал резкий ответ. — И вообще! Ну, твоего оставить, а всех остальных мужиков — в овраг и из пулемета…

— Может, и меня оставишь? – без улыбки спросил настоятель. – Чтоб было кому панихиду по ним  справить, а потом – туда же. Жаль будет без панихиды… может, ты по мне отслужишь?

Первая прыснула и весело сказала:

— Тебя оставлю. Ну благослови, что ль, да, пожалуй, пойду я…

— И меня  благословите, пожалуйста, в дорогу, сказала вторая, — а то автобус уйдет.

— А вы не местная?

— Нет, я из Хомутова.

— Ай да! — совсем не по-иерейски воскликнул настоятель.

— И я из Хомутова! Оттуда и в семинарию уходил. Но… ведь это далеко, шестьдесят верст. Там, куда ближе, теперь храм есть.

— Я уж привыкла сюда, — улыбаясь, сказала вторая. — Тут две иконы мои любимые, как раз для молитвы моей — Семистрельная и Борис и Глеб. И обе — «за умягчение злых сердец». Каждый день я здесь. Когда литургии нет, молюсь перед ними потихоньку, уходить неохота, — тут она улыбнулась ещё шире. — Но надо.

— Лучший в мире муж с работы приходит?

— Он не работает.

— Болеет?

— Его выгнали отовсюду.

— И… а? А за что?

— Да за всё, — улыбка ее окрасилась покорной горечью. — Мне его еще найти надо, да до дома довести.

— Или донести? — настоятель теперь вспомнил ее, вспомнил разом, одним ударом.

— Бывает и так, — ответила она, не переставая улыбаться, всё той же спокойной горечью, но без досады… (а разве бывает досада или что-нибудь такое в радостной улыбке?)

Да, изменилась она очень. Село Хомутово большое, видел он ее до отъезда редко, но про этого отъявленного подонка, за которым она была замужем, знали все хомутовцы. У здешних с Хомутово почти никакой связи, оттуда за ненадобностью сюда почти никто не ездит. Понятно, что местные бабы завидуют ей, когда слышат от нее, что у нее лучший муж в мире. Хомутовские же бабы прочно считают ее ненормальной. И что она не выгонит его, дом ведь ее? Дай бы волю хомутовским бабам, он бы оврагом и пулеметной пулей не отделался бы. Бил он ее без счету, изменял еще больше, все, что сумел пропить — пропил. Когда-то взяли его у пивной с каким-то приезжим, которому он шубу ее загонял. Собирались посадить одного за кражу, а другого — за скупку краденного, но она упрямо твердила в милиции, что шубу подарила мужу и что он вправе распоряжаться ею по своему усмотрению. Участковый только рукой махнул. Лютой ненавистью он ненавидел этого гада, когда в больнице сидел возле неё, зверски избитой, умолял дать показания, но так ничего и не добился

— Я люблю его, — несколько раз повторила она, — и перед Богом за него ответственна.

 —  Ну и дура ты ненормальная, — взъярился тогда участковый.

Нет, не дура,  и не ненормальная смотрела сейчас на настоятеля. И никакой горечи сейчас не было в ее глазах. Спокойное, тихое счастье излучали они. Настоятель даже головой мотнул и перекрестился.

— Зачем ты говоришь, что у тебя лучший в мире муж?

— А так и есть. Это же мне Божий подарок. Испытание. Мне доверено довести его до покаяния, в этой ли жизни, при смертном ли одре — не ведаю, — она опять улыбалась. — Ведь в семье главная ответственность на православном, неважно, мужчина это или женщина… А сказано: «Кому много дано, с того много и спросится». Значит, мне так много дано, коли такой человек мне Господом доверен! И если через этого человека мне это дано понять… и меру моей ответственности за него… Ну, кто же он, как не лучший в мире муж? Разве не надо благодарить тех людей, через которых мы несем Божий крест? А я… я хуже его перед Богом, если несу крест как-то не так. Значит, мало во мне любви, мало радости от осознания моего креста. Об этом надо думать, а не о чужих грехах. Простите, пойду я, а то автобус уйдет. Благословите…

И чудился настоятелю сверкающий крест радости на плечах уходящей, который она непременно донесет…

К записи "Прихожанки" 6 комментариев

  1. Татьяна Васса:

    Очень интересный рассказ! Выпукло так написан.
    Обязательно порекомендую дочери прочитать.
    Спаси Господи!

  2. Ирина:

    Прошу прощения, но я что-то не поняла в этом рассказе. Позиция второй прихожанки, из Хомутова, показалась мне позицией созависимой женщины. Подскажите, пожалуйста, в чем отличие созависимости от смирения? Каким образом она приведет мужа к покаянию, если во всем его оправдывает, практически живет за него? Возможно, было бы лучше оставить мужа, чтобы тот начал что-то понимать? Если человека сбрасывают с плеч, на которые он забрался и сидит свесив ножки, то есть надежда, что и работать пойдет и пить и буянить бросит. А, если еще бьет жену?! Это какой пример для детей? Нет, я категорически против! Озлобляться, как первая, нельзя, конечно. И молиться надо, но терпеть, только губить мужа.
    Простите за резкость, но рассказ вредный.
    Очень может быть что я что-то не понимаю, тогда прошу разъяснений.
    Вот про зависть очень верно. Пришла к такому же выводу, что когда завидуют, то как правило это спровоцировано самим объектом зависти.
    Простите, если что не так.

  3. диакон Сергий Чечаничев:

    Ирине //
    Думаю, что в данном случае Вы пытаетесь рассуждать с точки зрения логичности, прагматичности или целесообразности.
    В духовной жизни такие категории не всегда применимы.
    Можно привести из православного предания некоторые примеры «нецелесообразного» поведения христиан. Например, помните, как в житиях святых приводится история, когда молодая женщина-христианка бежит со своим младенцем к месту, где язычники собираются казнить множество христиан. И когда один знакомый ее останавливает и спрашивает:
    – Куда же ты бежишь? Там христиан мучают.
    – Да, – говорит она, – и я хочу умереть с ними.
    – Что же ты влечешь туда своего маленького мальчика?
    – А как же? Неужели я его лишу радости умереть за Христа?
    С точки зрения современного прагматического мышления, а особенно насаждаемой ювенальной юстиции — такую мать надо немедленно лишить родительских прав и изолировать от «нормального» общества. С точки зрения Церкви эта женщина – святая.
    Так же можно напомнить историю Веры, Надежды, Любови и матери их Софии.
    Митрополит Антоний Сурожский приводит в своих беседах место «из переписки старца Макария Оптинского с петербургским купцом. Купец писал Макарию, что от него ушла прислуга и знакомые рекомендуют ему одну деревенскую девушку. «Следует ли мне её нанять?» — спрашивает купец. «Да», — отвечает старец. Вскоре купец присылает новое письмо. «Отче, — пишет он, — позвольте мне её уволить, это сущий бес. С той минуты, как она появилась в моём доме, я непрерывно злюсь и потерял всякое самообладание». И старец отвечает: «Ни в коем случае не выгоняй её; это ангел, которого Господь послал тебе, чтобы ты мог увидеть, сколько в тебе таилось злобы, которую предыдущая служанка не сумела раскрыть в тебе».
    Видите какие разные критерии оценки человека у старца и у купца?
    Самому Христу иудеи говорили: «Сойди с Креста!».
    И в изложенном Вами мнении звучит призыв «сойти с креста». Хотя по-человечески понятно, что не каждый человек готов к такому подвигу и наверное Господь не осудит того, кто по недостатку сил и здоровья не сможет такой Крест понести. Здесь есть некая тайна соработничества человека и Бога.
    Но представьте, что у Вас есть сын, которого Вы всем сердцем по-матерински любите. И вот он вырос и живет вместе с Вами – вдвоем. И в какой-то период теряет работу, любимую девушку, друзей. Начинает пить запойно, тащить и пропивать вещи Вами нажитые, опускается на самое дно. И так продолжается много лет. И вот у Вас есть выбор: бросить — предать его (как Вы и предлагаете) или остаться с ним и стремиться вытащить его из беды. Надо заметить, что такие ситуации сейчас нередкость в российской действительности. И даже женщины, которые не ходят в Храм, все-таки стремятся помочь своему ребенку. А что уж говорить о женщине, которая называет себя православной? По совести — она в силу той любви, которую обретает в соединении со Христом, должна проявить жертвенность и может- даже ценой собственной жизни способствовать спасению своего сына. И вот вопрос — смогли бы Вы так предать Вашего сына? И можно ли на него еще ответить так, что: «сына, я бы не предала, а мужа бы предала?». Но ведь муж в глазах православной женщины должен выглядеть гораздо выше, чем сын, ибо «муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви» (Ефес.5:23).
    Наши впечатления – это зеркало, которое отражает внутренний мир нашей души и нашу способность и возможность увидеть даже в грязном пьянице – ангела Божия, которого Господь посылает нам на нашем жизненном пути, с тем, чтобы испытать степень нашего милосердия и нашей любви, а следовательно степень нашего устремления к соединению с Богом.
    Игумен Никон (Воробьев) в своей книге писем «Нам оставлено покаяние» совершенно точно высказал формулу нашего спасения в современном мире: «Мы в настоящее время пришли в такой период жизни человечества, когда спасаются исключительно только безропотным терпением скорбей, с верой в Бога и надеждой на Его милосердие. Другими путями сейчас не умеет спасаться никто. Остался для нашего времени только единственный путь: терпение скорбей». И в этом смысле героиня совершенно реальной истории, безусловно следует этой формуле.
    Спаси Вас, Господи!
    С уважением,
    Диакон Сергий Чечаничев

    • Ирина:

      Добрый день, Сергей! Спасибо за ответ.
      Позволю себе с Вами не согласться. Вы пишете предательство и про жертву Богу. Это все правильно. Но, по моему мнению, принося себя и своих детей в жертву не хотящему раскаиваться алкоголику, женщины не Богу жертву приносят. Попробую объяснить.
      Избави Бог, тяжко заболел муж, получил увечье. Оставить его в этом состоянии, это предательство, совершенно верно. Но больного мужа лечат! Больной муж сам хочет лечиться! Вот в чем дело. Алкоголизм — болезнь, безусловно. Но это не только болезнь, вызванная физиологическими и генетическими причинами. Это еще и духовная болезнь. Если муж раскаялся, решил лечиться, то, конечно, бросать мужа (или сына) предательство.
      А если нет? То предательство жертвовать собой для мужа (сына). Для их же блага не надо жертвовать. Видя покорность жены, муж (сын) думает, все хорошо, так и должно быть. Разве плохо, я могу предаваться пороку (пьянство — это вариант чревоугодия), а меня будут обслуживать, поить-кормить?
      Сергей, к моему большому сожалению, я столкнулась с этим. Человек, когда пьет, и человеком-то перестает быть, в него как бы сущности с рожками вселяются. Вы предлагаете приносить себя в жертву этим сущностям?
      Попытаюсь по памяти процитировать Валентину Владимировну Новикову, православного врача, которая занимается проблемой зависимости и созависимости: «Надо сказать зависимому человеку, я тебя очень люблю, но это твоя жизнь, ты сам должен взять ответственность за нее. Хочешь продолжать пить — это твой выбор. Я приму это. Хочешь лечиться, я буду с тобой, буду помогать тебе. Выбирай.»

      Спасибо Вам, Сергей.

    • Ирина:

      Сергей, если это героиня реальной истории, то хотелось бы узнать удалось ли ей вылечить своего мужа? Если да, то ее опыт мог бы быть очень полезен для многих женщин, в семье которых такая же проблема. Как, какими методами?

  4. диакон Сергий Чечаничев:

    Добрый день, Ирина!

    Простите, что не смог ответить сразу — два дня подряд были службы в Храме.

    Мне совсем не хочется настаивать на каком-то рецепте. На одних — одно и тоже лекарство может оказать положительное воздействие, а другим — не помочь.
    Мне всегда, как-то режет слух любая категоричность.

    Знаете, как бывает: «Что русскому хорошо, то немцу – смерть». И в духовной жизни нет одинаковых рецептов. Все складывается применительно к конкретным условиям.
    Но в духовной жизни наиболее важен элемент веры в помощь Божию. А мы часто пытаемся действовать самостоятельно, а если не получается, сваливаем все на других.

    Вряд ли мы узнаем, как сложилась дальше жизнь героев этого рассказа. Но мне верится, что у Бога нет таких историй, которые бы плохо заканчивались. И яркий пример этому жизнь самого автора рассказа. Если Вы читали книгу «Несвятые святые», то там, как раз есть глава о том, как близкий друг Архимандрита Тихона — Коля Блохин, ушел в запой и пропил Библию митрополита Питирима. В апреле 2012 года Николай стал иереем РПЦ МП. И служит в Амурской епархии, а кроме этого руководит отделом по тюремному служению и курирует отдел по взаимодействию с вооруженными силами. В будущем году ему исполнится 70 лет. И в рассказах своих он излагает выстраданную своей жизнью точку зрения. Постараюсь позже разместить еще несколько его рассказов.

    Что касается методов борьбы с недугом пьянства – то он один единственный. Надо стараться изменить в первую очередь себя, стремиться к собственному преображению. И тогда Господь услышит Ваши молитвы и возможно исцелит близкого Вам человека. И таких примеров в Церкви сотни — если не тысячи. Также постараюсь в будущем привести конкретные примеры.

    Мнение православного врача – не совсем разделяю, ибо оно подразумевает, что пьющий человек имеет свободу выбора, а он ее не имеет. Ибо связан своим пороком, как бывает пчелка связывается паутиной. И если бросить его, оправдывая себя, что это «твой выбор», то получится-то, как раз, что мы оставляем его «один на один» с его бедой.

    Понятно, что все зависит от конкретных условий: степени его агрессивности, возможности куда-то уйти – если есть куда, собственного здоровья и терпения и пр. Но все-таки, если в нас остается хоть капля надежды, сил и самое главное веры в промысел Божий, ибо именно Господь всегда ставит нас в такие условия, которые наиболее благоприятствуют нашему спасению, то следует удержаться от разрыва с близким человеком и постараться помочь, иногда рискуя собственным здоровьем или даже жизнью.

    И в этом смысле слова героини рассказа о том, что она ответственна за спасение своего мужа перед Богом, на мой взгляд и являются сосредоточием христианского отношения к близкому человеку.
    Спаси Вас, Господи!
    о. Сергий

Оставить свой комментарий

Нажимая на кнопку ниже, вы соглашаетесь на обработку персональных данных и принимаете политику конфиденциальности.